Стремление к большому скачку

ТРЕМЛЕНИЕ К БОЛЬШОМУ СКАЧКУ

- Чтобы решить задачу догоняющего развития, Россия должна создать национальную инновационную систему, которая на первом этапе обеспечила бы эффективное широкомасштабное заимствование западных технологий. При наличии такой системы станет возможным постепенный переход на инновационный путь, – заявил недавно один из самых известных отечественных специалистов по проблемам макроэкономики, академик Виктор Полтерович, выступая с открытой лекцией на экономическом факультете УрГУ.

Догнать и перегнать

- По-вашему получается, что сейчас для России лучшие инновации – это заимствования?

- Да, на нынешнем этапе рассчитывать на быстрый рост за счет настоящих инноваций нереалистично. У нас для этого нет соответствующих условий – ни инфраструктуры, ни качественно работающих институтов…

- Откуда тогда все нынешние разговоры про инновации?

- Обычно ошибки – это смесь неквалифицированности и интереса. Вот и здесь, видимо, есть и то, и другое. С одной стороны – отсутствие понимания, что на нынешнем этапе «подлинные» инновации не могут стать основой российского экономического роста. С другой – наверняка есть люди, которые заинтересованы в такой нереалистической постановке вопроса. Но, думаю, все-таки основной элемент – непонимание.

Не только у нас – во многих других развивающихся странах существует «непреодолимое» стремление к большому скачку. Мне тоже хотелось бы поверить в то, что есть способ один раз напрячься, изобрести такое, что до сих пор не удавалось никому, и за счет этого догнать, а, может быть, даже и перегнать лидеров. Но в истории таких прецедентов не было.

Думать, что мы можем очень быстро развиться за счет «научного прорыва» (скажем, за два-три года создадим сверхэффективные нанотехнологии и обгоним всех на свете) – заблуждение. К тому же оно отвлекает внимание от тех инструментов, за счет которых действительно можно добиться успеха.

Конечно, невероятные события изредка происходят, поэтому не иссякают и надежды на чудо. Однако строить на этом экономическую политику я бы не стал.

- Но, может быть, инновации и заимствования можно сочетать?

- Об этом я и говорю: естественный путь развития состоит в том, чтобы делать акцент на заимствования, но при этом создавать все больше и больше возможностей для инноваций. Как именно – это уже вопрос практического расчета. Несомненно, надо развивать отечественную фундаментальную и прикладную науку. И, конечно, обнаружив, создав что-то ценное, где мы можем оказаться впереди, надо всячески этому способствовать. Но все-таки учитывать, что вероятность быстрой отдачи от таких прорывов, даже значительных, весьма невелика…

- Может ли возникнуть что-то прорывное на старопромышленном Урале?

- Почему нет? Таким прорывом может оказаться какой-нибудь патент и его использование в нашей промышленности или даже продажа этого патента за границу. В каждом случае надо считать, насколько рациональной, эффективной окажется поддержка соответствующих разработок. Абсолютных, пригодных на все случаи жизни рецептов нет. Каждый раз это конкретный счет и поиск компромиссных решений.

- На лекции прозвучало, что в 1913 году ВВП России на душу населения составлял около 30 процентов от ВВП США, и сегодня примерно столько же. Двадцатый век ушел впустую?

- Отнюдь нет. Да, некоторые страны по этому показателю приблизились к Соединенным Штатам. Но многие и отстали. А Россия – не отстала. Несмотря на невероятные сложности, две мировые войны и гражданскую, строительство и демонтаж плановой экономики, мы развивались. Результат можно рассматривать как поражение, а можно – и как относительный успех.

- Но стоит ли, тем не менее, ставить задачу в 2020 году догнать США и Европу по уровню жизни?

- Думаю, задача выйти к 2020 году на уровень, скажем, 50 процентов по сравнению с тем, которого к тому же времени достигнут США, является более реалистичной. Посмотрим на опыт других стран. По-моему, за двенадцать лет увеличить производительность труда вчетверо еще никому не удавалось.

Своя школа

- Есть ли принципиальные различия между институтами развития и институтами заимствования?

- Да, они во многом отличаются. Например, успех венчурных фондов у нас маловероятен. Далеко не любую разновидность технопарков целесообразно внедрять в нынешней России. Необходимо поддерживать импорт высокотехнологичной продукции и соответствующим образом регулировать прямые иностранные инвестиции. Каналы заимствования существенно отличаются от каналов развития. Значит, принципиально другой должна быть и структурная политика…

- То есть прежде, чем выстраивать институты развития, нужно подтянуть институты заимствования?

- Да, нужно, хотя бы вчерне, определить последовательность смены институтов, которая приведет нас на уровень развитых передовых стран. И вначале сделать акцент именно на заимствования, а в перспективе по мере того, как способности к их усвоению будут возрастать – переключаться на увеличение инновационных способностей и переходить на путь инновационного развития…

- Может ли отдельно взятый российский регион преуспеть в этом больше, чем другие?

- Безусловно. Сейчас некоторые из наших регионов отличаются друг от друга примерно, как Европа и Африка – и по уровню развития человеческого капитала, и по внутреннему региональному продукту на душу населения. И многое здесь зависит не только от того, насколько региональная экономика ориентирована на экспорт или связана с западным бизнес-сообществом, но именно от политики органов власти.

- Может ли на Урале возникнуть и развиваться своя научная экономическая школа?

- Почему нет? Например, в советское время существовала Воронежская школа функционального анализа. Конечно, она была частью советской математической школы, но тем не менее определенное направление исследований хорошо было развито именно в Воронеже… Сейчас, правда, отличия отдельных региональных школ друг от друга менее выражены – например, в научном сообществе тех же Соединенных Штатов, которые являются центром развития экономики и финансов, идет очень сильное «перемешивание». Тем не менее, в России вполне возможно появление региональных центров экономических исследований, и Уральский государственный университет – вполне возможный кандидат на такую роль.

У нас получится

- Как Вы думаете, когда лауреат Нобелевской премии по экономике заговорит по-русски?

- Ну, вообще-то Василий Леонтьев знал русский язык…

- Уточним: когда дело дойдет до россиян?

- Спрогнозировать трудно, появление Нобелевского лауреата – событие крайне нерегулярное. Молодые талантливые, очень образованные, активные исследователи у нас появляются. Так что шансы в перспективе есть…

- Какие условия могут этому способствовать?

- Осознать проблему прежде всего должны сами экономисты. У нас в России нет ни одной современной аспирантуры по экономике. В начале 90-х не было и современных магистратур, сейчас они появились. Точно так же сейчас стоит задача создания аспирантуры…

Должна быть осознана и проблема «утечки мозгов». Нужны меры, чтобы, по крайней мере, часть талантливых ребят оставалась в науке и в образовании. Некоторые шаги уже сделаны, зарплата в образовательных и академических структурах за последние годы выросла. Сейчас снижается уровень заработной платы в бизнесе, что также способствует определенному балансу. Но этого недостаточно.

Думаю, что для молодых ученых должны быть созданы специальные системы «кресел», которые бы финансировались из специальных фондов при большем или меньшем участии государства. Чтобы в такое «кресло» можно было, условно говоря, посадить талантливого исследователя, дать ему достаточно высокую зарплату, чтобы у него не было стремления насовсем уехать за границу, но была возможность общаться, ездить туда на время.

Одновременно должны быть созданы условия, при которых мы могли бы приглашать людей с Запада. Смотрите: на Западе в достаточно продвинутых университетах обычные профессора имеют фонды, которые они могут использовать для приглашения коллег. А поскольку у коллег тоже есть такие фонды, это способствует общению. Такое «перемешивание» для науки чрезвычайно важно. И мы должны в эту систему встраиваться…

- На лекции вы говорили о необходимости индикативного планирования. Есть ли сейчас в России хотя бы ее зачатки?

- Зачатки, безусловно, появились: бюджет стал трехлетним, горизонт планирования увеличивается. Насколько я знаю, в целом ряде регионов есть, по крайней мере, что-то похожее на систему сбора и первичной переработки информации. И есть осознание, что крайности здесь неэффективны. Совсем не вмешиваться – плохо, и чересчур вмешиваться – тоже. Надо искать золотую середину…

- А сейчас государства в экономике мало или много?

- Тоже однозначно ответить нельзя. Созданная в 2007 году система госкорпораций, которые финансируются государством, но не подчиняются ему, представляется мне не слишком продуманной. С другой стороны, некоторые чиновники очень неохотно общаются с ассоциациями бизнеса, ссылаясь на невысокий уровень их организации. Но ведь правительство само должны заботиться о том, чтобы бизнес самоорганизовался!

- Но, может быть, те же госкорпорации и создавались как институты заимствования или развития?

- Да, по крайней мере, отчасти. Однако госкорпорации непрозрачны, и одними только государственными секретами это объяснить нельзя. И в единую систему они и другие институты развития пока не выстраиваются – их цели и инструменты определены нечетко.

Чтобы создать эффективную национальную инновационную систему, необходимы понимание, воля, инициатива. Притом воля добрая…

- Вы в отношении России оптимист?

- Да, если назвать оптимистом человека, который допускает, что у нас получится.

Беседовал
Андрей Расторгуев

30.11.2008

К списку

Создание сайта