Елена Габова

Рецензия Елены Габовой на книгу "Древо"

УВСТВО ВРЕМЕНИ

О новой книге Андрея Расторгуева

В ту пору, когда Надежда Мирошниченко занималась с молодыми авторами в «Сыктывкарской мастерской» (так называлось в 80-е годы республиканское литературное объединение), она любила цитировать две строчки: «Две родины – кормушка и кормилица – сосуществуют на земле моей». Это было настолько точно и емко сказано о нашей стране, что мне захотелось посмотреть на автора строк. Это был высокий, угловатый парень. Большие очки, за которыми – неуверенный, застенчивый взгляд. Молчалив. Звать – Андрей Расторгуев.

Этот образ почти совпал с моим понятием «поэт», и мне само собой захотелось прочесть что-нибудь у Расторгуева еще. Тогда, двадцать лет назад, это было нетрудно: литературные страницы выходили во всех газетах. Да и газет было всего-то три. Но в этих трех материалов на литературные темы печаталось больше, чем сейчас в двадцати.

Разъятое время – проклятое время,
когда умирают отцы, не дождавшись
расспросов детей о годах предыдущих.
Когда свою память ведешь от рожденья
своей же безмерно возлюбленной плоти
и плоти распадом ее обрываешь.

Сейчас написала это, не заглянув в сборник. А ведь я этих стихов не учила, запомнились сами по себе.

А потом появилась его первая книжка. У нее было совершенно некорректное название – «Я родился в проклятой стране». Стихи об этой «стране» в книге пронизаны болью. И почему-то под таким ярлыком. Эпатаж! Он не привлекает, скорее отталкивает. Неужели молчаливый Расторгуев не понимает этого? Книжку не хотелось брать в руки. А стихи там оказались хорошие!

Моя невзрослая судьба
себе высматривает судей
и примеряет на себя
свершенные людские судьбы…
Всегда держалась на Руси
широкоплечая порода.
До судеб своего народа
когда сумею дорасти?

Тут же поэмы – «Многоголосье» и «Несбывшийся апостол». Этот парень замахивается на поэмы!

Мы без Бога – до порога,
на порог – без пирога.
Здравствуй, новая дорога,
расступитесь, берега!

Да, именно таким было молодое поколение восьмидесятых. И Андрей Расторгуев выступал ярким его представителем. В Бога не верил. Советский Союз критиковал: «Выбили всех ясновидцев». И, кстати, очень страну любил:

Вещего искать в России –
семь досад…
Кольца, кольца годовые –
семьдесят.
То лечили,
то давили –
разное.
А все кольца годовые –
красные…

В первой книге молодой автор пытался разобраться, что же произошло со страной, почему случился хаос, что ждет ее впереди

Незыбки
человеческие меры,
но небеса не прекращают бег.
Меняются учения
и веры,
и мечется меж ними
человек.

Сам автор в этой книжке тоже метался. Ее публицистичность была настолько очевидна, что совершенно «сбоку припеку» смотрелись стихи о любви. Поначалу казалось, что писать о любви он вовсе не умеет. Да и не желает. Но нет, любовная лирика есть… Прячется за строки о времени и о себе в нем.

Ниспадают дневные сети,
и – ни лестницы, ни соседей.
поворот ключа,
шторы скоком.
Наша комната –
кокон.
Свет уткнулся в порог
под дверью…
Пальцы робкие
от доверья…

Потом, в последней книге стихи о любви разовьются, расцветут. Но застенчивость так и останется. Правда, застенчив будет уже не автор, а его лирическая героиня. Лирический герой Расторгуева любит застенчивых женщин.

«Порыв» – вторая книга Расторгуева. В ней стихи удивляют образностью, неологизмами, но в целом она не будоражит. Слишком ровная, что ли… Не считая поэмы «Моление о сыне». Кстати, поэмы есть в каждой книге Расторгуева. Удивительно, но молодой автор ничуть не робеет перед этим жанром. А ведь поэма для поэта – все равно, что роман для прозаика. И обо всех поэмах есть смысл говорить отдельно. «Моление о сыне» – рассуждение об истории России, о народе и о себе как неотрывной части народа.

Старинный крот истории усерден –
все роет, роет в окруженье тьмы.
Но если этот мир немилосерден,
зачем свой род не прерываем мы?

На каждое поколение в России приходится своя война. Эта ужасная закономерность ставит автора в тупик и приводит к спору даже с самим Господом, упрекая его в таком положении дел. Полемизировать с Господом – всякий ли рискнет? Расторгуев рассуждает о вопросе старом как мир: зачем живет человек? Автор поэтическим словом, будто посохом, хочет нащупать жизненный смысл. Да разве это кому-то удается? И опять поэт обращается Богу:

Ты сам отец,
и в ворохе половы
уведаешь весомое зерно…
рождение не просит оправданья
и не должно отчетом никому.

Выигравший в споре – Господь. Только он знает, зачем мы живем. Не верится, что в ту пору автору не было еще и тридцати.

Порой мы думаем, что хороший поэт должен жить обязательно далеко. Как минимум – в Москве. А здесь рядом? Рядом есть Надежда Мирошниченко, Виктор Кушманов… Этого как будто и достаточно. Когда появился Расторгуев со своими книжками, на него мало кто обратил внимание. Кого-то он даже раздражал. Что за поэт, который не пьет водку и любит только свою жену? Это вроде не по правилам. А почему, собственно? Пьющий поэт – это ведь затертый литературный штамп.

Расторгуев не обращал внимания на пересуды. Он работал. Смело брался за серьезные темы. На конкурсе литературных произведений, посвященном 600-летию со дня кончины преподобного Стефана, побеждает его драматическая поэма «Успение Стефана Пермского». В этой поэме Андрей предлагает нам свою версию прихода на зырянскую землю христианства. Когда читаешь поэму, начинаешь верить, что слово и вправду может быть сильнее меча. И хотя эта историческая поэма изрядно сдобрена архаизмами, читается она легко. Потому что современная по мыслям. Об «Успении…» критики не писали. Зря. Да и вообще критики остаются по отношению к Расторгуеву слишком уж молчаливыми. Может, он не всем понятен или не укладывается в привычные литературные формы?

Недавно в Коми книжном издательстве вышла новая книга Расторгуева, названная коротко, мускулисто – «Древо». Древо исторической памяти. Древо поколений, древо любви. Если сопоставить первую и последнюю – по хронологии – книги поэта, то напрашивается сравнение: угловатый, пытливый подросток вымахал в богатыря, косая сажень в плечах. Здесь весь нынешний Андрей – все его темы, заявленные в первой книге, развились в совершенные стихи. Историческая, российская (вечная!) тема. Поиски смысла жизни. Любовная лирика. Стихи на житейские темы… Многое в нем созрело, переменилось, в том числе и то, что Андрей теперь с Богом не «конфликтует»:

Еще юнец глазами старика,
в глазах юнца я стар непоправимо –
как вековое восхожденье дыма
в идущие от моря облака.
И ведаю: ничто наверняка,
ничто сполна, вовеки или мимо.
Струится сквозь меня неумолимо
река без родника и поплавка.
Еще за суетою тел и дел
я плотью и душой не охладел,
но понял: мира не переиначить.
Пора любить – росу, траву, людей.
Ведь на последний неизбежный день
из нынешних минуты не заначить.

Андрей Расторгуев – поэт, обладающий обостренным чувством времени. Он поминает быстротечное время постоянно, находя в его понятии все новые и новые оттенки:

Капелью прозвенит весенний час,
и встрепенется молодое пламя,
и льется жизнь бесчисленными днями:
какая пропасть времени у нас!
И вдруг оборотятся воды льдами,
и ляжет на дорогу скользкий наст.
И ангел охраняющий предаст.
И ни одна душа не передаст,
какая пропасть времени под нами…

* * *
Мне колют подошвы сухие травины,
под каждою – тысячи лет…
- уже из другого стихотворения.

И в поэме автор не обходит этой темы. Но время тут уже наше с вами: «поубавилась нынче Россия – коренные да некоренные» - сокрушаемся мы, спорим. А стоит ли спорить? Ведь если иной «корешок» расшевелит временные пласты, окажется, что в любом московите, как бы он ни восхвалялся своим столичным происхождением, есть корни чуди, мери, веси… И в каждом из нас – множество корней. И когда самого автора называют инородцем, он пребывает в искренней растерянности: а куда же ему податься, коли у него тут семья и налаженный быт – «за какие колодцы сражаться, а какие оставить навек?». Малая родина осталась в прошлом, и расти лирическому герою Расторгуева «новой веткою корневой – над Печорой? Двиной? Невой?»

Грустная, порою гнусная неразбериха в стране продолжается, и неизвестно, сколько еще продлится. Ведь везде и всегда, в любом временном пласте одно и то же: и люди одни и те же, и они все, в общем-то, «приветные». А не пора ли успокоиться и покорно играть роль «местечкового плясуна» – то есть быть доморощенным поэтом? Но это для Расторгуева скучно и пошло. Ему хочется, «чтобы ноги в златое стремя» и – в столицу, где и есть место для настоящего поэта.

Но столица взирает строго:
я одна, а наезжих много…

и

…хоть порою до паранойи
бессловесная давит глушь,
остаюсь. Я отец и муж
в этом городе над рекою…

Неважно, где живешь. Господь распорядился так, что на каждый кусочек земли-матушки приходится по поэту. «Без поэта земля не жива» – это тоже строка Расторгуева. Плохо только, что «бессловесная глушь» давит до сумасшествия.

Немного о языке Расторгуева. В нашей республике две литературы – коми и русская. Это благо, когда в русскую литературу нашей республики приходят люди из других – русских – областей. У нас в ходу в основном русский язык – но русский язык Республики Коми. А у «пришедших» - исконный, глубинный. Поэтому так приятно погружаться в язык прозы Петра Столповского (он из воронежской деревни) или поэзии Андрея Расторгуева (он из Магнитогорска). Благодаря русскому происхождению, наверное, и появляются у Расторгуева народные мотивы, казалось бы, неожиданные для поэта, не жившего в деревне.

Вышел милому приказ
отправляться на Кавказ.
Соберется – будем делать
ребятенка про запас.
Пусть родится сыночка –
тоже ягодиночка.
Что ни пьянка, то ругня,
что ни волость, то грызня:
то чеченские набеги,
то албанская резня.
Ой ты, волчья ягода –
едова, да ядова…

Есть особый смысл в том, что частушки эти написаны от женского лица. Это обобщенный образ той Женщины, которая не раз провожала мужа-воина на битву – то ли за Русь, то ли за советскую власть, а сейчас вот и вовсе непонятно за что, ясно только, что в бой. Эти частушки разухабистые, ядреные. Но в них сквозь смех пробиваются слезы.

Кстати, многие критики, говоря о поэтах, замечают, что лучшие из них приходят к простоте письма лишь в зрелом возрасте. Расторгуев к мудрой своей простоте пришел. От души желаю, чтобы читатели прочли его новую книгу. Она будет всякому понятна. В ней немало щемящих душу стихов. Так просто и ясно читать стихи о маме, о любимой женщине, о детях. В этой книжке проявилась и не свойственная раннему Расторгуеву ирония:

То ли времени вдогонку,
то ль от времени вдали
вместо третьего ребенка
мы собаку завели…
Замечательная псина –
не безродный пустолай…
Только ради Бога – сыном
ты его не называй.

В книге есть и раздел переводов, где представлены переведенные Андреем Расторгуевым стихи народного поэта Республики Коми Альберта Ванеева, вепса Николая Абрамова, карела Александра Волкова. Все они сделаны на высоком профессиональном уровне. Ранее, в 2001 году, в Коми книжном издательстве вышла книга переводов с коми на русский «Северных сонетов» А.Ванеева. В ней представлено несколько переводчиков, но работы Андрея Расторгуева – на три четверти. Поэт очень бережно подошел к подстрочникам. В стихах – узнаваемый голос народного поэта Коми Альберта Ванеева, но звучащий на русском языке. Не просто русском, городском, а на языке природном. Он прозрачен и чист, как родниковая вода.

Так же свежа вся поэзия Андрея Расторгуева.

Елена ГАБОВА.

Газета «Республика» (г.Сыктывкар).


01.04.2003

К списку

Создание сайта