 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Отзыв Анастасии Трифоновой о книге "Земля крылатых яблонь"  еявное родство: о поэзии Андрея Расторгуева Поэтическая оптика Андрея Расторгуева отчасти родственна эффекту двойной экспозиции в фотографии: одно изображение накладывается на другое, сливаясь и порождая неожиданные связи и ассоциации. В этих стихах величественный Собор Парижской Богоматери вдруг обретает сходство с малороссийской деревянной церковкой, за французским звучанием Rue de Paradis прячется Райская улица, в облака над городом уходит не небоскреб, а фэнтезийная Мордорская башня. Время тоже начинает расслаиваться на настоящее и прошлое, утягивая за собой двоящиеся элементы пейзажа: во время бурана лирическому субъекту чудятся события вековой давности, рядом с рекой Белая Холуница появляется и Черная, рядом с Караиделью течет Агидель. Дихотомии придают поэзии Расторгуева оттенок фольклорности, который то поддерживается с помощью песенного ритма и пауз, словно дающих сказителю сделать вдох, то подкрепляется лексически и фонетически. Возникают знакомые формулы: долго ли, коротко ль, за тридевять земель, мертвая и живая вода. Автор играет на рифмахсозвучиях: на обороте – в телефоне-автомате, Кустаная – костенея. Такое неявное родство еще более подчеркивает «оборотность» мира, предлагая читателю отчасти архаичный, сказочный способ его осмысления: возникающая двоичность обнажает переход от одного мира к другому. Но этот второй мир можно назвать другим в самом широком, мультикультурном плане: он историчен, в нем звучат разные языки, во множестве возникают памятники архитектуры разных времен, проявляется литературный рельеф. Прошлое завораживает, экзотические слова очаровывают, но автор неизменно следует стратегии возвращения (тоже сказочной?) в свой мир, а точнее – в исконно русский. Поэтому и встречаются в текстах древние формы малыя, белыя; поэтому всякое иноязычное слово обретает толкование или же находит созвучие в русском языке. Потому, порой в ироничном тоне, порой даже в сюрреалистической манере, автор помещает рядом всевидящее око и белую колокольню, сталкивая и братая «гордыню и благодать», намекая на правильность и праведность русского пути. Фиксируя в стихах эти противолежащие подобия, автор и прямо декларирует свой творческий метод: Всё двоится, чтоб сохраниться на песке и на языке. Интерес к архетипической в своей основе двойственности то проявляется в стихах Расторгуева ярко, то отдается далеким эхом, но неизменна конечная цель автора – уловить эти моменты разделения и закрепить их на поэтической канве, чтобы сохранить для своих удивленных читателей. Анастасия Трифонова Опубликовано как отзыв на книгу «Земля крылатых яблонь» в литературно-художественном альманахе Смоленской организации Союза российских писателей «Под часами» № 19 (кн.1, с. 201) 08.08.2020 |
