* * *
Ничего в этом городе вечного нет –
всё уносит речная водица.
Много лет в этом городе первый поэт –
молодёшенький самоубийца.
По обломкам разбитой страны колеся,
о закраины острые режась,
в этом городе-крепости не зажился́
не последний ещё самодержец.
Здесь, теперь навсегда не у царственных дел,
отчитавшийся воле всевышней,
бел, как мел ученический, окаменел
кто надеждою был, да не вышел.
Но и то наперёд понимать надлежит:
к золотому венцу Мономаха
не последний в истории русский мужик
поднялся́ из сибирского праха...
Если к сердцу живому ладонь приложить,
в этом городе много иного –
можно всё-таки целую вечность прожить,
не сказав ему бранного слова.
Но, сердечную жесть предпочтя остальным
отличающим город приметам,
он не плачет навзрыд по царям отставным,
варнакáм записным – и поэтам.